Урусова, Екатерина Сергеевна

Кто может бодрствовать и пламень потушить, 

Тому не нужно стон и жалобу вещать, 

Моим роптанием Леандру открываю, 

Что я любовну речь из сердца вырываю. 

О слабость чувств моих! раскаянье мое!

Из рук повергнеет он писание сие. 

Гнушаться верностью злодей начнет моею, 

Иль властвовать собой уже я не умею?

Зеида! рвение сердечно удержи, 

Взаимную ему холодность покажи. 

Пускай дела его забвенью предадуться, 

И в памяти моей пускай не остаются. 

Великодушием презренье докажу. 

Но для чего себя я строго так сужу?

Мне бодрствовать в любви ни малоне полезно,

Порочноль то любить, что было раз любезно?

О сердце нежное быть верным не стыдись!

Смущайся, унывай, досадуй мучься, рвись, 

Похвальнее сто раз не вернаго любити, 

Чем стать изменником и верной изменити. 

Нам истинна и честь внушают сей закон, 

И добродетели всегда послушен он. 

Не редко та в любви бывает наш свидетель. 

О ты! отчаянья Зеидина содетель; 

Леандр, перед тобой я мысли не таю, 

Смотри с презрением на слабость ты мою, 

Сморти, что в сердце я еще любовь имею, 

И не любить тебя по днесь я не умею. 

Хотя к измене ты и подал мне пример, 

Не подражаю в том, люблю тебя сверх мер. 

Когда мой жар в крови тобою заражался, 

Он тем умножен был; он с тем и утверждался, 

Чтоб мне его по смерть со нежностью хранить; 

Что мило зделалось в веки то любить. 

Исклонности своей ни чем не истербляя

Не колебать ее к другому обращая.